Источник: PLOS

Оригинальное название исследования: “I Can Remember Sort of Vivid People…but to Me They Were Plasticine.” Delusions on the Intensive Care Unit: What Do Patients Think Is Going On?

Авторы: Julie L. Darbyshire, Paul R. Greig, Sarah Vollam, J. Duncan Young, Lisa Hinton

Исследование опубликовано в PLOS: 20 апреля 2016 г.

Выборка: 40 пациентов, 37 родственников пациентов

Лицензия: Creative Commons Attribution License

Copyright: © 2016 Darbyshire et al.

Изменения: Статья переведена в сокращенном варианте.

 

Во время пребывания в отделении интенсивной терапии (ОИТ) у людей может развиться бредовое состояние. Такие пациенты обычно дольше остаются в ОИТ и находятся в зоне риска возникновения длительных психических и физических проблем, включая когнитивную деградацию. Помощь по ориентированию после поступления в отделение может помочь исправить тяжесть переживания и справиться с возможными неблагоприятными последствиями.

Бредовое состояние может проявляться в повышенном возбуждении, параноидных мыслях, галлюцинациях; пациент может стать отрешенным и незаинтересованным в общении. Таких людей тяжело определить сразу, так как многие из них при поступлении не могут разговаривать или находятся под влиянием успокоительных. Раннее распознавание бредового состояние предоставит возможности для своевременной помощи таким пациентам и предотвращения негативных последствий.

По разным оценкам, предполагается, что от 30 до 75 % всех пациентов переживают хотя бы один эпизод бредового состояния во время пребывания в ОИТ. При этом их состояние часто остается нераспознанным. В литературе такие эпизоды описываются часто; однако мало информации о том, как чувствуют себя пациенты в момент бредового эпизода.

В данном исследовании были изучены интервью с 40 пациентами и 37 родственниками пациентов ОИТ больниц Великобритании, проходивших лечение в 2005-2006 годах. В целом переживания больных были схожи между собой: содержали описания кошмаров и галлюцинаций, шума в палате, особенно от медицинского оборудования, личного дискомфорта и дискомфорта от лечебных процедур.

Многие пациенты сообщили о дезориентации и чувстве изоляции. Многие из них хорошо помнили свои сны и переживания, но редко их описания совпадали с тем, что происходило на самом деле. Всем им было свойственно чувство полного замешательства, страха, что находило отражение в кошмарах, измененном восприятии реальности и неверных интерпретациях.

Многие не могли понять, что они больны и находятся в терапии, поэтому им было трудно осмыслить процедуры, часто неприятные, производящиеся над ними. Некоторые рассказывали об иллюзии пребывания на корабле, даже космическом, лодке, самолете, поезде. Находясь в состоянии бреда, их разум пытался обрести хоть какой-то смысл в происходящем:

«Казалось, в палате постоянно идет вечеринка… Когда я правда увидел палату, там оказалось шесть кроватей. Она показалась мне огромной, со вторым этажом».

«Я совсем, совсем не могла двигаться. Я чувствовала, что в моем горле – трубка, я знала, что в моем горле находится трубка, толстая трубка. Я чувствовала провода, я могла видеть все провода в моих руках и ногах, но я не могла понять, что происходит, я просто не знала. Ни малейшего представления. И я подумала, я подумала… ну ладно, меня похитили, и я в клинике, где-то в клинике в Дубае или где-то в этом роде, но я знаю, что моя семья будет искать меня».

«Я был в Индии, мне кажется, я на самом деле не знал, где я. Там было, высоко в горах, там было много маленьких мест, и там были люди, люди искали меня, о да, точно, люди искали меня, так что она [медсестра] прятала меня от них… Я был в заключении, и просто не мог, люди сидели на мне, и я не мог выбраться, потому что мне было тесно и я не мог двигаться».

«Я чувствовала себя так, будто я была стиральной машиной, расположенной в прачечной или что-то в этом роде… И я была подключена, и люди то и дело подходили ко мне, запускали меня вертеться, меняли мои настройки».

Даже те, кто понимал, что находятся в больнице, испытывали яркие сны (которые сложно отличить от галлюцинаций), в которых переживали похожие ощущения виктимизации:

«В одном из кошмаров мне снилось… что меня похитили гангстеры, не спрашивайте, откуда они появились. Мне снилось, что они отрезали мне мизинец, когда я проснулся, я все считал и считал пальцы на руке, но их было четыре… поэтому я был уверен, что это случилось на самом деле».

Когда пациенты понимали, что находятся в больнице, им становилось спокойнее. Но не всем было на пользу осознание того, что они находятся в больнице:

«Я осматриваюсь, и вижу, что все вокруг умирают. Поэтому я думаю – я умираю тоже».

Многие чувствовали себя отрезанными от мира и уязвимыми:

«Я никому не могла ничего объяснить. Даже своей семье. Я пыталась сказать им, но не могла заговорить».

«Ты изолирован. Они ходят вокруг и дергают штуки за тобой, но ты не можешь видеть, что там, и они не говорят. И – с трубками во рту – конечно, я не мог спросить».

«Иногда ты слышишь, что что-то пищит, и думаешь, что что-то происходит, но ничего не можешь поделать».

«Я чувствовал себя как кусок мяса на столе мясника. Настоящий я был спрятан внутри и не мог выбраться… Я был частью этого куска и в то же время не был им».

Многих пациентов потеря возможности двигаться и что-то делать повергает в шок и воспринимается ими как невыносимая. Многие становятся тревожны, боятся возможного вреда, что усугубляет негативную интерпретацию происходящего. Некоторые пациенты переживали паранойяльные идеи:

«Они смотрели вдвоем в журнал, и смеялись. И я думал, что это я там в журнале, и они смеются надо мной. И я думал, что на моем лице нарисованы кошачий нос и усы, и я так выглядел в журнале, и они смеялись надо мной. Я представил, что они говорят обо мне постоянно, что я наркоман и что не должен быть здесь вообще».

«Я помню, я думал, что один из докторов интенсивной терапии пытается меня убить. Не думаю, что он проводил какое-то лечение, но каждый раз, когда я видел его, я был в ужасе… если он подходил близко, я думал, что он собирается отключить трубки, которые кормили меня или помогали мне дышать, или что-то в этом роде… Я был уверен, что это правда, и готов был сбежать оттуда домой, чем позволить ему что-то сделать со мной».

Некоторые со временем понимали, что их версия происходящего нереальна:

«Я думала, на мне была очень тугая цепочка. И только потом я поняла, что это потому что я дышала через трубку… и я не могла понять, почему она позволяет мне спать с такой тугой цепочкой».

Некоторые принимали невинные вещи как нечто враждебное:

«Я просыпался ночью, смотрел на вещи, и они казались мне совсем не тем. У меня был шарик, один из тех «Поправляйся!» шариков, висевший рядом. Я мог видеть его, и он казался мне чудищем, которое летало рядом посреди ночи, и я был очень напуган».

«Свет играет с мозгом в игры, поэтому посреди ночи, когда в палате включен свет, пятна света вдруг становятся лицами, что довольно страшно».

Один из пациентов рассказал о том, насколько реальным чувствовалось происходящее:

«Им надо было бы понять, что с моей точки зрения все это было настоящим, и никто не мог бы переубедить меня. И оно до сих пор кажется настоящим. Сейчас, глядя назад, я понимаю, что это не могло быть правдой, но оно все еще ощущается как правда, когда я думаю об этом».

Пациенты ОИТ имеют мало контроля над происходящим, и часто вынуждены проходить через неприятные процедуры. Им дают ряд препаратов, которые могут вызвать различные эффекты в сознании и когнитивной сфере. Чуждость ситуации и невозможность коммуникации приводит к ощущению беспомощности и изоляции.

Авторы предполагают, что пациентам ОИТ может быть полезна психологическая помощь намного раньше, чем это традиционно считается. Кроме повторяющихся объяснений со стороны персонала, специалисты могут помочь больным справляться с тревожностью и сохранять осознание пребывания в больнице. Рутинные проверки на делирий также предоставляют возможность для установления контакта с пациентом, включения его в лечебный процесс и поощрения поделиться своими переживаниями. Ранняя мобилизация, четко определенная рутина дня и повторяющиеся ориентировки, а также снижение уровня шума показали положительные результаты в сокращении инцидентов бредового состояния.

 

Если вы заметили ошибку в тексте, пожалуйста, свяжитесь с нами.