Маленькие дети дошкольного возраста затрудняются рассуждать о будущем, но склонны мыслить с большим резоном, если рассуждают не о своем будущем, а о будущем другого человека. Такая разница может объясняться действием эффекта «психологической дистанции», который позволяет отстраниться от собственных эмоций, убеждений и желаний, оказывающих влияние на наши мысли. Взрослые рассуждают мудрее и рациональнее, когда речь идет о социально дистанцированных (непохожих, незнакомых) людях.

В данном исследовании был изучен вопрос, может ли эффект социальной дистанции быть продемонстрирован в рассуждениях маленьких детей. Детям 3х и 4х-летнего возраста были предъявлены пары предметов из взрослого и детского обихода. Их попросили выбрать, какой предмет из пары им будет нравиться больше, когда они вырастут. Дети выбирали предметы для будущих себя, социально близкого ровесника и социально дистанцированного ровесника. Для образования социальной дистанции были использованы условия похожести / непохожести и знакомства / незнакомства.

Результаты показали, что дети рассуждали правильнее, выбирая для похожих / непохожих на них детей, чем выбирая для себя, однако отличий между выборами для похожих и непохожих выявлено не было. Схожие данные получились при выборе для себя / знакомого друга / незнакомого ребенка: дети правильнее выбирали для незнакомого ребенка, чем для себя. Результаты позволяют сделать вывод, что социальная дистанция помогает рассуждать правильнее как взрослым, так и детям; при этом степень социальной дистанции на рассуждения маленьких детей почти не влияет. Эффект от различной степени социальной дистанции, сравнимый с эффектом взрослых, может возникать с возрастом и развитием других социокогнитивных способностей.

 

Источник: PLOS

Оригинальное название исследования: The Effect of Psychological Distance on Children’s Reasoning about Future Preferences

Исследователи: Wendy S. C. Lee, Cristina M. Atance

Исследование опубликовано в PLOS: 14 октября 2016 г.

Выборка: 130 детей 3-4 лет

Лицензия: Creative Commons Attribution License

Copyright: © 2016 Lee, Atance

Изменения: В ходе перевода с английского на русский были сделаны некоторые сокращения, добавлены/изменены заголовки.

 

Наша способность выходить за пределы настоящего, чтобы обдумать события будущего и предугадать психологические и физиологические последствия, позволяет нам адаптировать наше поведение под ситуации, которые еще не произошли, и под состояние, которое мы не переживаем в данную минуту. Такая способность является ключевой для планирования как кратковременного (например, взять с собой бутерброды в лес), так и долговременного (например, воздержаться от покупки новой машины, чтобы скопить денег на пенсию).

 

Размышление о будущем у маленьких детей

Исследования последнего десятилетия установили, что способность размышлять о будущем и планировать будущие события появляется на ранних стадиях развития и претерпевает значительные изменения еще в дошкольные годы. К трем годам дети используют языковые элементы для обращения к будущему и его неопределенности – например, когда описывают вещи, которые надо взять с собой на прогулку.

Между тремя и пятью годами способность планировать улучшается, особенно в отношении предупреждения потенциальных проблем и казусов. В этом возрасте также улучшается способность к предсказанию событий будущего и выполнению задач, требующих использования предметов, необходимость которых нужно понять заранее. Это касается и гипотетических сценариев, таких как захватить солнечные очки для путешествия по пустыне, и реальных – таких как взять вещи, необходимые для спортивной игры на следующий день.

Ориентированные на будущее размышления могут также зависеть от эмоционального состояния и мотивирующих переживаний, таких как голод, жажда или желания, влияющие на то, как мы мыслим и принимаем решения о будущем. Маленькие дети часто затрудняются противостоять искушениям, даже в обмен на большее вознаграждение или удовольствие в будущем. Например, эксперимент со стеклянными шариками показал, что дети 3-5 лет испытывают сложности в том, чтобы сохранить шарики в маленькой игре для использования их позже в большой игре.

Кроме того, детям трудно предвидеть будущие физиологические желания, если эти будущие желания конфликтуют с желаниями текущими. В эксперименте с крендельками исследователи вызывали чувство жажды, позволяя детям есть крендельки сколько им захочется, а затем спрашивали, что дети захотели бы получить на следующий день – кренделек или воду. Дети выбирали воду значительно чаще, чем крендельки, несмотря на то, что определенно предпочитали их больше. Таким образом, текущие желания детей могут повлиять на их предвидение своих будущих желаний. В эксперименте Bélanger с коллегами, проведенном в 2014 году, маленькие дошкольники выбирали детские вещи на просьбу показать, что им будет нравиться, когда они станут взрослыми (например, детский напиток вместо кофе); тогда как более старшие дошкольники были склонны выбирать вещи из обихода взрослых.

Маленькие дети традиционно плохо выполняют подобные тесты, однако, у них получается лучше, если они рассуждают не о себе, а о будущем другого человека. В эксперименте Bélanger маленькие дошкольники выбирали взрослые вещи для своих ровесников чаще, чем для себя. Похожие результаты показало другое исследование, в котором дети выбирали правильные предметы для будущей игры чаще, если делали это для другого ребенка, успешно игнорируя другие привлекающие специально размещенные предметы. Такой же эффект был продемонстрирован в исследованиях с задачами на «отсроченное удовольствие»: дети детсадовского возраста выбирали меньшее удовольствие сейчас, чем большее потом, но сообщали, что «более умный ребенок выбрал бы подождать»; трехлетки чаще выбирали бóльшую награду для экспериментатора потом, но, делая выбор для себя, предпочитали получить меньшую награду прямо сейчас.

 

Понятие психологической дистанции

Влияние эффекта «другого человека» объясняется тем, что при мысленном рассмотрении перспективы другого человека возникает так называемая «психологическая дистанция» от самого себя, существующего прямо сейчас, и потому воздействие собственных конфликтных желаний и состояний на принятие решения снижается. Психологическая дистанция подразумевает умственное отсоединение от самого себя и от непосредственной ситуации. Такое отсоединение позволяет достичь большей гибкости и большего контроля в управлении поведением, а также более здравого рассуждения в отношении абстрактных, вырванных из контекста вопросов.

Согласно Trope и Liberman (2010), социальный уровень, наряду с пространственным, временным и гипотетическим, является одним из нескольких уровней, с помощью которых может быть достигнута психологическая дистанция. Мысленные процессы, касающиеся другой персоны, психологически дистанцированы по сравнению с процессами, касающимися самого себя. Ряд исследований продемонстрировал, что взрослые рассуждают более мудро и думают более неординарно, решая проблемы для других людей, чем когда решают свои собственные проблемы. Они также рассуждают более мудро и менее эмоционально о себе, если получают инструкцию применить дистанцирование или относиться к себе как к постороннему человеку. Подобные техники самодистанцирования были ранее продемонстрированы со школьниками, подростками и даже дошкольниками.

 

Градация социальной дистанции

Таким образом, если социальная дистанция – критический элемент для образования психологической дистанции, то можно предположить, что рассуждения относительно другого человека, но социально близкого, будут характеризоваться снижением влияния данного эффекта или его полным отсутствием. То есть, размышляя о другом человеке, мы способны различить, насколько он нам далек или близок. Liberman и Trope описывают четыре ступени градации, в рамках которой возможно оперировать социальной дистанцией:

• когда речь идет просто о другом человеке,
• когда речь идет о другом человеке, непохожем на нас,
• когда речь идет о человеке, незнакомом нам,
• когда речь идет о человеке, принадлежащем к группе, к которой мы не принадлежим.

Можно сделать вывод, что размышление о человеке, похожем на нас, знакомом и являющемся членом той же группы что и мы, образует меньшую психологическую дистанцию и приводит к принятию решений, подобных тем, которые мы принимаем в отношении себя. Исследованиями подтверждено, что взрослые люди генерируют более креативные идеи для «отдаленных» в плане социальной дистанции людей, менее креативные – для дистанционно близких людей, и наименее креативные – для самих себя.

Выполнение задач, требующих размышлений о знакомых и похожих людях, активирует районы мозга, совпадающие с теми, которые участвуют в мыслях о самом себе (включая зоны вентромедиальной префронтальной коры). Более того, активность в этих участках мозга очень чувствительна к уровню похожести воспринимаемого человека, вызывая большую активность при большем сходстве.

 

Изучение эффекта социальной дистанции на рассуждения детей

В предыдущих исследованиях, где эффект «другого» наблюдали в поведении маленьких детей, этот другой человек обычно подавался как социально дистанцированный индивид, наподобие незнакомого ребенка, ребенка из другой группы детского сада, или взрослого экспериментатора. То есть в этих исследованиях изучались мыслительные операции в отношении незнакомых и непохожих людей; часто об этих людях детям не предоставляли никакой информации.

Создатели текущего исследования предполагают, что хорошие результаты по выполнению заданий в рамках эксперимента у детей имели место из-за эффекта психологической дистанции – дистанции, возникающей при рассуждении не только о другом человеке, но человеке непохожем и незнакомом. Если бы детей попросили рассуждать о детях им знакомых и похожих на них, психологическая дистанция была бы сокращена или пропала. Таким образом, целью настоящего исследования является установить, зависит ли ход мысли детей от степени социальной дистанции другого человека.

В данном исследовании приняли участие только 3х и 4х-летние дети, так как ранее Bélanger и коллегами было продемонстрировано, что пятилетние дети выполняют подобные задания хорошо, в том числе и рассуждая о «будущем себе». В первой части эксперимента социальная близость была установлена с помощью похожести, во второй части – с помощью знакомства.

 

Первый эксперимент

В первой части исследования приняли участие 49 англоговорящих детей, 24 из них – трехлетки (12 девочек), и 25 – четырехлетки (14 девочек). Семьи испытуемых были приглашены в лабораторию университета, где детей тестировали индивидуально в маленькой и тихой комнате.

Процедура эксперимента была близка к эксперименту Bélanger и коллег. Детям показывали серию детских и взрослых вещей и просили выбрать, какие вещи им будут нравиться больше всего, когда они вырастут. Детей просили отвечать 1) за себя, 2) за похожего ребенка, и 3) за непохожего ребенка, таким образом, испытуемые были поделены на три группы в зависимости от условия социальной дистанции.

В начале первого этапа эксперимента детям группы 1 показывали их собственное фото, сделанное сторонней камерой. Затем показывали фотографию незнакомого взрослого человека того же пола. Детям говорили следующую инструкцию: «Вот твоя фотография. Вот фотография Джейн / Джона. Джейн / Джон – взрослый человек. Она такая же взрослая, как твоя(й) мама / папа. Когда-нибудь ты тоже вырастешь и будешь взрослым / взрослой. Таким же, как Джейн / Джон. Я покажу тебе некоторые вещи и хочу чтобы ты сказал(а) мне, какие вещи тебе понравятся больше всего, когда ты вырастешь».

Детям групп 2 и 3, отвечающим за других-похожих и других-непохожих, показывали фотографию другого ребенка, который соответственно был похож или не похож на самого отвечающего. Текст инструкции менялся соответственно для ровесника мальчика или девочки.

Чтобы создать условие похожести с другим ребенком, детям сообщалось, что ребенок на фото был рожден в тот же день и живет в том же городе, что и они; что у него любимые такие же цвет, пища, напиток и игрушка; что этот ребенок «точно такой же» как они. Чтобы создать условие непохожести, детям говорили, что ребенок на фото на год старше, живет в другом городе и родился в другой день, у него другие любимые цвет-пища-напиток-игрушка и что он «не такой» как они.

Затем фотографии убирались, и детям всех трех групп предъявляли 5 заданий. Они выбирали из парных детских и взрослых вещей, таких как напиток (Kool-Aid или чашка кофе), материал для чтения (книжки с картинками или газеты), занятия для свободного времени (тетради с наклейками или журналы), игры (Play-Doh или кроссворды), телевизионные шоу (детские шоу или кулинарные шоу). В каждом задании ребенку предъявлялась пара предметов и проговаривался вопрос, называющий предъявляемые вещи.

После выбора предметов для будущего-себя или будущего-другого делали одноминутный перерыв. Затем детей просили ответить, что им или похожим / непохожим другим нравится больше всего сейчас. Инструкция была такой: «Вот твоя фотография. Помнишь, тебе сейчас _ лет. Я покажу тебе некоторые вещи и хочу, чтобы ты выбрал, какие тебе нравятся больше всего сейчас».

Между двумя этапами эксперимента среди участников групп 2 и 3 были также проведены несколько вопросных проверок, направленных на изучения того, насколько другой ребенок воспринимается испытуемыми похожим/непохожим, и относились ли бы они к этому ребенку по-дружески.

 

Результаты первой части исследования (социальная дистанция на основе похожести)

Результаты исследования не показали значительной разницы в исследуемой сфере между 3х и 4х-летними детьми для разных условий, а также разницы для разных условий между мальчиками и девочками. Четырехлетки в целом показали лучшие результаты, чем трехлетки.

Анализ показателей по условиям предоставил следующую картину. Дети из группы 1 выполнили задания значительно хуже, чем дети из групп 2 и 3. Большой разницы в результатах групп 2 и 3 выявлено не было. Дополнительный анализ показал, что результаты группы 1 были ниже случайной вероятности, а групп 2 и 3 не отличались от нее.

 

Второй эксперимент

Во второй части исследования детям были даны такие же задания и такие же инструкции. Отличались лишь условия для трех групп: дети выбирали вещи либо для себя (группа 1), либо для знакомого им друга (группа 2), либо для незнакомого ребенка (группа 3).

Испытуемыми были англоязычные дети в количестве 81 человек: 42 трехлетки (23 девочки) и 39 четырехлетки (20 девочек).

На этот раз вместо фотографий дети оперировали рисунками себя или друга, которые они нарисовали сами. В начале эксперимента детям выдавали листок с шаблоном лица (круглым контуром) и несколько цветных мелков. Детей просили нарисовать либо себя – группа 1, знакомого друга – группа 2, или незнакомого ребенка, совпадающего по возрасту и полу, фото которого им показывали, – группа 3. Рисунки были использованы по той причине, что достать фотографии друзей детей было бы сложной задачей.

В остальном процедура эксперимента полностью совпадала с процедурой первой части исследования.

 

Результаты второй части исследования (социальная дистанция на основе знакомства)

Также как и в первой части, результаты не показали разницы между условиями по группам между 3х и 4х-летними детьми и между мальчиками и девочками. Дети из группы 3, которые выбирали взрослые предметы для незнакомого ребенка в будущем, выполнили задания значительно лучше, чем дети из группы 1, выбирающие предметы для себя в будущем. Однако дополнительный анализ показал, что дети из группы 3 выполнили задания не лучше случайной вероятности, что позволяет предположить, что, не связанные собственными желаниями, они тем не менее не были способны предположить правильно, что незнакомый ребенок предпочел бы будучи взрослым.

Сравнение результатов первой и второй части исследования позволило обнаружить, что дети из групп 1 обоих экспериментов выполнили задания практически одинаково по итоговым данным; результаты группы 2 второго эксперимента (выбор для друга) были хуже, чем результаты групп 2 и 3 первого эксперимента (выбор для похожего / непохожего); результаты группы 3 второго эксперимента (выбор для незнакомого ребенка) не отличались от результатов групп 2 и 3 первого эксперимента. Это позволяет сделать вывод, что задания с условием похожести были выполнены более успешно, чем задания с условием знакомства, хотя выявленная разница невелика.

Таким образом, гипотеза исследования – что дети будут рассуждать более правильно для социально дистанцированного ровесника, менее правильно – для социально близкого ровесника, и хуже всего – для себя, можно считать подтвержденной. Этот вывод продемонстрирован на результатах выполнения заданий о похожих / непохожих ровесниках в первом эксперименте и о незнакомых детях во втором.

Однако влияние степени социальной дистанции на базе похожести / непохожести установить не удалось – результаты были одинаковы для групп 2 и 3 первой части исследования. Четкой разницы при выборе для друга /незнакомого ребенка тоже найдено не было, хотя результаты заданий «выбор для себя» и «выбор для друга» мало отличались между собой. Такая ситуация может объясняться тем, что маленькие дети хотя и способны мысленно разделить «себя» и «другого» в широком смысле, им сложно углубляться в это различие. Потому их рассуждения и поведение могут быть менее чувствительны к социальной категории и статусу других.

 

Если вы заметили ошибку в тексте, пожалуйста, свяжитесь с нами.